Научно, популярно, для учителя (нужное подчеркнуть)

Леонид АШКИНАЗИ

Научно-популярная литература, в соответствии с ее названием, должна популярно, то есть доступно большинству граждан, рассказывать о науке. Понятно, что нельзя рассказать последовательно и ясно о современной научной проблеме и ее решении человеку с забытым высшим и полузабытым школьным образованием. То есть можно, но для этого потребуются тысячи страниц и годы труда.

Посмотрим, нужно ли это вообще и почему.

Зачем существует научпоп? Наука потребляет часть сил общества. Но, в отличие от пивоварения, результаты ее деятельности обществу не очевидны. А выделение денег (сил) определяется и настроением депутатов (конгрессменов), и отношением людей. В науку должны идти, в ней должен кто-то работать. А выделение обществом людей для науки, то, куда идут учиться дети, определяется и тем, что бурчит по этому поводу глава семьи за обеденным столом – то есть опять же отношением людей.

Значит, обществу должно быть понятно, что делает наука и какой от нее прок – точнее, науке выгодно, чтобы общество считало, что оно понимает и т.д. Литературу, которая решает данную задачу, принято называть научно-популярной. То, как именно выглядит эта литература, определяется тем, что нужно соответствующему инстинкту у читателей, чтобы удовлетворенно вздохнуть и откинуться на диван. Сей инстинкт биологи, кажется, называют «ориентировочным». Разумеется, то, чем удовлетворится инстинкт, определяется предшествующей историей вида и индивида, и позже мы это обсудим. Но в данный момент ситуация такова – науке нужно, чтобы общество читало научно-популярную литературу. Нужно это и обществу – потому что общество без науки живет хуже, чем с ней. Все примеры – на глобусе, можете посмотреть сами. Заметим, что даже если общество тоталитарно и выделение денег на науку определяется не депутатами, голосующими за себя и за троих пьющих пиво товарищей, а лично гарантом конституции, светочем языкознания и любимцем всего народа, то удовлетворять ориентировочный инстинкт все равно нужно – напряженность в обществе будет меньше, управлять будет легче.

Научно-популярный журнал – один из видов научно-популярной литературы. В этом случае просто эксплуатируется стремление к регулярности, желание иметь нечто «целиком», некий «полный комплект», хотя во многих случаях ничем целым, никаким «комплектом» журналы не являются. Вероятность покупки журнала при прочих равных условиях выше, чем книги, но на раскрутку журнала нужны деньги. Как всегда: больше инвестиции – больше и надежнее доход.

Учитывая уровень образования читателей, сложность вопросов, которые рассматривает современная наука, и объем статей, можно сказать, что главная задача научно-популярного журнала неразрешима. Если решать ее вполне честно. Как можно выйти из этого положения? Во-первых, потихоньку перейти от рассказов о науке к рассказам о технике. Техника базируется на науке вчерашнего дня, а о ней рассказать проще, да и наука вчерашнего дня уже хоть как-то знакома читателю – по другим статьям, по смутным воспоминаниям о школе... Плюс: рассказывая о технике, более чем естественно давать рекламу технических новинок. А реклама – это что? Правильно, деньги. Во-вторых, можно выбрать относительно простые проблемы, в рассказе о них опускать сложные места. Так сказать, физика для восьмого класса – на базе седьмого. Простых проблем вам тоже хватит надолго. В-третьих, опускать куски и блоки, либо честно оговаривая, что и почему опущено, либо... нечестно: посредством «прыжочков вокруг» (Е. Папернов) старательно изображая логическую связность повествования. Разумеется, оговаривать, что и почему пропущено, нельзя – это обижает читателя. Он-де может подумать, что автор полагает, что он, читатель, что-то не понимает. Так что лучше врать и халтурить, чем обижать. Клиент всегда прав – он платит деньги. И его нельзя обижать.

Все новые научно-популярные журналы, которые возникли за последние годы в России («Парадокс», «Ломоносов», «Популярная механика», «Что нового в науке и технике») шли по этому пути. Поскольку большинство из них – совместные проекты с западными журналами, то можно было бы сослаться на тлетворное влияние Запада. И уронить слезу над горькой судьбой авторов и редакторов старых добрых российских журналов, вынужденных по бедности идти в услужение и т.д., если бы сами «старые добрые» не сползали в ту же сторону. Правда, ни до публикаций в каждом номере «обращений главного редактора» к читателям, ни до репортажей о полусветских тусовках старые журналы еще не докатились, но школьная программа их редакторами помнится уже не вполне, статьи становятся короче, картинок – больше, формул – меньше... нет, их не становится меньше. Уже не становится. И нет смысла перечислять конкретные ошибки – в свежих номерах будут другие. Что же до новых журналов, то не можем же мы выпускать «Бюллетень для учителя и ученика: безграмотность и ляпы в новых номерах так называемых научно-популярных журналов». И не потому, что название слишком длинное. А потому, что объем – ни в какие ворота... Как это у Стругацких? – «В восьмитомнике же замеченных опечаток до моей фамилии еще не добрались...»

Попробуем посмотреть на журнальный прилавок чуть шире. Как устроены «научно-популярные» на Западе? Именно так: статьи по две страницы, 1/2 объема журнала – картинки, ни слова о том, как решалась задача на уровне идей, знаний, проблем, логики.

Профессор X сказал, доктор Y считает, в лаборатории Z создано устройство, которое пылесосит ковер, не беспокоя кошку – закажите его на сайте www.pilesos.com. Статья, из которой читатель может узнать, как было что-то новое понято, – редкость. Самые серьезные западные научно-популярные журналы – «American Scientist» и «Scientific American». Средний объем самых серьезных статей в них – 4...8 страниц (первый из этих двух посерьезнее), формулы редки, как двухголовый теленок, картинки занимают до 1/3 площади. Но они все же серьезнее остальных. А в целом, похоже, что эволюция российских научно-популярных журналов – просто часть общемировой. Другое дело, что если в крупном книжном магазине на журнальном стенде Nature/Science стоит 70 (семьдесят) наименований, то среди них может найтись более серьезный, чем в стране, где журналов меньше. Даже при одинаковой функции распределения.

Соседний с научно-популярным сектором – популярные журналы о технике. Их на Западе много, они похожи на современный российский «Радио». Принципиальное (в аспекте этой статьи) отличие от научно-популярных: они посвящены не тому, как получен научный результат, а тому, как он используется. Очень полезные журналы, но – о другом. Следующий класс – журналы о географии, археологии и т.п. Их тоже хватает, они интересны и доброкачественны, но многие статьи в них можно читать, не особенно напрягая мозги – просто потому, что эти науки в значительной мере описательны, и в них меньше специфического языка, требующего усилий для усвоения. Это не означает, что в данных областях легче делать науку; но уже сделанное в них понять проще, чем в физике или химии.
Расширим наш взгляд еще немного. Все мы знаем российские женские и мужские журналы; большинство из них – тоже совместные проекты. Но если открыть соответствующие западные журналы, то мы увидим те же отличия, что и в секторе научпопа: если в российском журнале с полураскрывшей рот и полуспустившей трусы дурой на обложке статьи – пусть ублюдочные, но попадаются, то западный журнал больше похож просто на каталог товаров. Хотя там дура на обложке в среднем менее вульгарная. Естественно, что и российский, и западный, и мужской, и женский специализированный журнал (например, по рыболовству или по готовке) серьезнее, но и здесь западный отличается от соответствующего российского в ту же рекламную сторону.

Увеличение доли рекламы зависит не только от активности рекламных отделов журналов и политики агентств – она зависит от скорости обновления рынка. Чем скорость обновления рынка больше, тем больше нужно информации о новых товарах. Потребность в информированности, желание быть в курсе всего – свойство психики человека. Поэтому журнал понемногу и превращается в бутерброд новостей и рекламы, тем более что два эти продукта сочетаются вполне гармонично, как хлеб и масло. Новости пылесосостроения, точнее – пылесосоприменения... Разумеется, потребность в понимании сути у человека тоже есть – иначе бы двуногое не выжило – но эта потребность проявляется реже. На племя из 100 человек было достаточно 10 изготовителей каменных топоров, но «знать как» должен был один. Для надежности – двое. Ну, а они-то могут обойтись и без журналов: будут читать книжки.

Теперь вернемся к нашим... ученикам и учителям. При чем здесь учителя и почему вообще возник вопрос? Потому что для хорошего учителя очень естественно рассказывать ученикам о новых результатах в своей науке – это и возбуждает интерес, и учит. А откуда брать надежную информацию? – а неоткуда. Ежели в журнале на две статьи три ошибки, да такие, что учитель даже после полного рабочего дня и проверки работ спрыгивает с дивана. Ведь согласно нормальной функции распределения, завещанной нам Максвеллом и Больцманом, на три грубые будет десять нежных... Их разглядеть будет труднее, а рисковать не хочется. Скажешь ученикам глупость – могут и заметить. Поэтому новые научно-популярные журналы учителю использовать трудно – надо пробовать на зуб каждую фразу. Старые журналы сравнительно менее опасны, но ляпы встречаются и в них. А кроме ошибок попадаются просто малосмысленные тексты, в которых ошибку указать трудно – потому что нет утверждений, а есть некий, кажется, модный у современных литераторов «поток сознания». Разумеется, журналы, прибегающие к такому приему, ошибок содержат меньше. Но лучше ли это – в частности, для учителя? Нет, это еще хуже, и вот почему.

Статьи для учителя вообще должны быть написаны иначе, нежели статьи даже в лучших журналах старых времен. Эти статьи, во-первых, должны прямо и ясно опираться на школьные учебники (полезны просто ссылки на полях на главы и параграфы). Во-вторых, они должны быть написаны предельно ясно, на опущенные блоки рассуждений должно указываться, их не надо маскировать ужимками и за уши притянутыми аналогиями. В-третьих, они должны содержать если и не вопросы, то хотя бы «темы для обсуждений».

Впрочем, что обсуждать несбыточное...

Честный человек должен быть оптимистом – уже потому, что вполне честный пессимист должен идти за веревкой и мылом сразу, не дожидаясь звонка на перемену. Поэтому будем оптимистами и сформулируем два тезиса для того безумца, который сумеет навеять грантодателю или инвестору золотой сон о научно-популярном журнале для учителей и продвинутых учеников.

Первый: в ограниченном объеме статьи, опираясь на определенный объем знаний и уровень мышления, можно сообщить лишь вполне определенный объем информации. Если действовать честно. Поэтому не обо всем – и особенно не обо всем в современной науке – можно рассказать популярно. Не хочешь быть жуликом – смирись с этим фактом, гордый человек-популяризатор науки.

Второй тезис: сложившаяся к сегодняшнему дню в России норма некритичного восприятия информации не случайна. Люди верят всему – и не верят ничему. А что еще остается делать, когда вроде бы приличная газета пишет, что Америка вернулась к золотому стандарту и выпущен золотой доллар – и публикует фотографию монеты, которая должна стоить раз в сто дороже? Когда уважаемый журнал пишет, что некоторое время назад Земля имела при том же весе вчетверо меньший объем? Она что, была сделана из тех самых золотых долларов? Или из иридия – того, который прилетел с метеоритом, от которого погибли те, которые динозавры. И так – полсотни страниц. А что поделаешь – выживать как-то надо, и если посмотреть, с кем приходится нынче конкурировать научно-популярному журналу, – многое становится ясно.

Эта традиция не случайна. Людям на протяжении 70 лет врали. И продолжают врать теперь. Просто масс-медиа наконец-то сообразили, что на последствиях оболванивания людей можно наконец-то сделать деньги (если по правде, то первым это сообразил выпускник моего родного вуза некто Мавроди; да, на Западе «пирамиды» тоже бывают, но там никто серьезные деньги в нее не вложит – все понимают, что это такая игра по маленькой). Случаев ловли на вранье политиков и общественных деятелей было столько, что просто стало непонятно, почему надо верить этому и на этот раз. Люди как-то приспосабливаются к этой ситуации, как-то «вводят в культуру» всеобщее вранье, и для этого медленно, но неуклонно понижают уровень «общего доверия». Они, как гласит великий и могучий, по-своему блестяще отразивший уродство нашей жизни, «не берут в голову». Было бы любопытно разобраться с этим феноменом, понять, как именно обрабатывает информацию наш человек, но тут нужен специалист. Помните, в белом халате, с ключиком в руках?

Честный человек, выходящий сегодня к доске, должен начинать с того, чтобы учить «брать в голову». И тем самым противостоять остальному миру. И, кстати, обрекать учеников на стресс... Впрочем, как сказал – не помню, кто (да и имеет ли это значение?) – «только тухлая рыба плывет по течению».

«Я кончил. Благодарю за внимание. Сейчас, наверное, будут убивать». (ФИДО).

Нравится

Похожие статьи: